Вот почитал я мнение БГ об этом фильме когда-то давно, ещё до его выхода, и подумал - не пойду. Я сам слишком много читал об этом, слишком много смотрел, слишком люблю Майка...
А теперь засомневался. Есть ли чего бояться? …КОНЧИТСЯ ЛЕТО
Несколько мыслей по поводу и — в поддержку Кирилла Серебрянникова.
Я посмотрел «Лето» на второй день премьеры, но писать о своих впечатлениях не решался долго. Поскольку их слишком много и я не критик. К тому же очень трудно пытаться передать в письменном виде свои ощущения и мысли. Но сегодня что-то щёлкнуло. Я всё же попытаюсь максимально напрячь свои писательские извилины и вытянуть вещь. Прошу прощения за слишком много букав.
Здесь человек 44-х лет возмущался, что не передана атмосфера «того времени», которую он «носил на плечах». Ну, мне тоже 44, и «атмосферу» я начал сознательно ощущать с года 87-88-го — стремительно меняющаяся действительность, американские фильмы с гундосым переводом, свобода слова, «Мелодия» начинает выпускать рок-пластинки… «Белый Альбом» Аквариума, «Энергия» Алисы, «Ночь» Кино, «Белая Полоса» Зоопарка, «Я Получил Эту Роль» ДДТ, «Князь Тишины» Наутилуса — вот что поглотило моё сознание навсегда и я осознал себя в этой атмосфере — в 13-14- летнем возрасте.
Мрачную же тухлую атмосферу 81-го года я помню смутно, ибо был еще дитя. И «45» и «Сладкая N и Другие» услышал много позже. Всё, что я и мои ровесники знаем о рок-н-ролльном Петербурге 81-го года — это свидетельства очевидцев и участников, фотографии, альбомы… Воспоминания Рыбы, Натальи Науменко, Марьяны Цой и многих других — и только по ним можно воссоздать ту атмосферу, и Кирилл Серебренников, несомненно, внимательно ознакомился со всеми документами, и в этом плане фильм как раз таки документален — никакой отсебятины там нет. Тем более, что фильм показывает лишь маленький уголок этого легендарного рок-Петербурга, а именно одно лето в жизни персонажей из тусовки Майк-Цой-Рыба-Свин, лето 1981-го года.
И когда человек моего возраста или еще младше говорит, что режиссеру не удалось там чего-то передать — ну, это говорится только с целью публично озвучить своё неоригинальное мнение.
Историю Натальи Науменко я прочитал в 2008-м году, и она мне очень понравилась — такая прелестная, никому не известная ранее романтическая история с довольно печальным концом. Режиссер взял её в сюжет, и ни убавил ни добавил там не слова. Но для Серебренникова это было бы ничтожно мало — просто экранизировать дневник Натальи. Он очень талантливый режиссер, и он вместил в картину еще много всего. И вот здесь подготовленный зритель должен проявить и свой талант — способность увидеть аллегории и параллели, которые лежат, в общем-то, на поверхности. Но многие оказались на это неспособны.
Фильм состоит из множества оживших документальных фотографий. Сколько раз во время просмотра хотелось воскликнуть: «А я это уже где-то видел!» Это отличная операторская работа — воссоздать по известным фотографиям огромное количество кадров и заставить их двигаться. Думаю, что многие, знакомые с документальными свидетельствами того времени, заметили это. Это и эпизоды на флэту у Майка, и квартирник, и первый концерт Кино, и Цой с Марьяной в гримерке, и Майк поёт «Дрянь», и в студии Тропилло, и где Цой, Рыба и барабанщик уходят вдаль по улице, и таких кадров великое множество, весь фильм из них состоит.
Самое минимальное присутствие в фильме советской действительности. Герои живут параллельно ей, в своём прекрасном мире — мире музыки, книг, пластинок и человеческих отношений.
Советская действительность входит в соприкосновение с героями только там, где этого совсем не избежать — призыв в армию, поездка в троллейбусе, работа Майка, электричка…
И внутренний мир героев отторгает её — серую, грубую и бессмысленную — и оживают сюрреалистичные персонажи песен Игги Попа, Блонд, T. Rex и Talking Heads…
Сцены, от которых щемит сердце. Если зритель испытывал в юности такие моменты и сохранил воспоминания о них, детскую непосредственную романтику, в которой нет ничего особенного, но которая тем и прекрасна, что дано испытывать счастье безо всяких причин… то он почувствует:
Это купание голыми в море — не потому, что пьяные, а потому, что счастье прёт из тебя, и ты бежишь в воду, на ходу срывая с себя одежду и радостно крича что-то… Это Майк и БГ на крыше, портвейн, белая ночь и бесконечный спящий Петербург под ними… Это счастливый и веселый Свинья, выпрыгивающий в другое пространство и убегающий в море, и ты понимаешь, что он исчезает навсегда… Это Майк, мокнущий ночью под проливным дождём у телефона-автомата… Много таких моментов.
Это, наконец, финальные кадры — когда показывают крупным планом Цоя, в самом начале восхода своей звезды, и крупным планом Майка, который любуется на это посаженное им дерево, а на экране появляются даты рождения и смерти…
Но самая главная линия фильма — это отношения Майка и Цоя. Роль, которую сыграл Майк в жизни Цоя, в самом начале его творческого становления. И сам Майк, и вообще — семья Майка, его Наталья, его дом…
В самом начале фильма Цой и Рыба идут на встречу с Майком. На вопрос Цоя: «А как же Боб?» Рыба отвечает: «Ну, Боб… С ним созваниваться надо, а с Майком проще.» И Майк слушает, и вставляет знаменитое «О-о мама, мама» в «Бездельника». Приводит Цоя в свой дом, даёт ему музыку, переводы песен. Помогает вступить в рок-клуб, поддерживает во время первого выступления. Предоставляет возможность Наталье и Цою остаться наедине, не приходит домой, полагаясь на честность любимой женщины и друга. И в эту же сумасшедшую и мучительную для себя ночь идёт к БГ — не на жизнь пожаловаться, а с просьбой помочь спродюссировать альбом друга. Знакомит Цоя с Тропилло. Мягко, деликатно убеждает Цоя вернуться к записи, когда тот психует — «Мы с тобой знаем, как эти песни должны звучать. Придёт время, и пионеры будут петь их в подъездах. У тебя красивая проблема, у остальных такой проблемы нет.»
Майк видит, что в Цое есть то, чего не хватает ему самому — честолюбие, целеустремлённость, гордость. Сам Майк ленив, безинициативен, любит полежать на диване перед телевизором… этакая обломовщина в нём всегда была. Но он делает для Цоя вещи, которые - я думаю - ему хотелось бы, чтобы кто-то сделал для него самого. Но вот такого «руководителя», в смысле «за руку водящего» для Майка в жизни не нашлось. Но его человечности, простоты, деликатности — немного подсказать, немного направить, немного помочь — хватило, чтобы Цой не пропал, не исчез в то лето, так и не состоявшись, и вспыхнул звездой через несколько лет. Всё, что сделал Майк — это помог пройти эти несколько первых шагов. И ушёл незаметно в тень, когда помощь его была уже не нужна.
Ещё одна смысловая нагрузка в фильме — способность Майка тихонько уходить, сделав то, что от него требуется.
Дебют Кино в рок-клубе, атмосфера холода, Майк берёт гитару, выходит на сцену и поддерживает чуваков. И уходит после того, как зал оживает, давая возможность публике адресовать овацию только Цою.
Уходит, оставляя Наталью и Цоя наедине… И идёт к Бобу поговорить о том, что надо записывать друга. «Мало ли, что с ним может случиться? — заберут в армию, женитьба, алкоголизм… Надо записывать.»
Знакомит Цоя с БГ и Тропилло, убеждает Цоя, что запись необходима, несмотря на то, что звук говно. «Ты должен записать эти песни, отпусти их». Цой возвращается в студию, там уже вовсю начинает рулить Боб, вмешиваясь в процесс. Майк спрашивает: «Боб, а ты уверен?», видит, что всё уже идёт независимо от него и уходит.
Майк мало-помалу, незаметно для самого Цоя, сажает и поливает это дерево, и всякий раз уходит, придав небольшое ускорение в правильном направлении.
Ну а Цой потихоньку растёт в нужную сторону и наконец перестаёт нуждаться в Майке. В конце есть две такие сцены — Цой приходит к Наталье на работу, отдать тетрадку Майка и убивает её вопросом «А сколько Майк зарабатывает на квартирниках в Москве?» Самому Майку он такой вопрос задать не мог, Майк просто бы не понял… И вторая — гримёрка перед значимым концертом. Цою хочется, чтобы пришёл Майк. Вокруг суетится Таня Иванова, директор рок-клуба, которая ещё пару месяцев назад скрепя сердце приняла Кино только под поручительство Майка: «Ну а что тебе Майк? Придёт- не придёт, ему что, особое приглашение нужно?» И Марьяна: «Витя, ты не о том думаешь сейчас!»
Майк появляется, встаёт сбоку у стенки. Цой поёт для него «Я посадил дерево». Майк смотрит на сцену, в зал — там сидит дирекция клуба, на почётном месте Гребенщиков… Всё в порядке, звезда загорается, дерево посажено, вещи и явления идут своим чередом, уже независимо от Майка, и он говорит Наталье: «Пойдём покурим» и уходит…
И самые последние кадры перед титрами, даты смерти — Цой исчезает, выполнив свою миссию, звезда взрывается, становясь сверхновой, и через год тихо и незаметно уходит Майк, ибо роль его в становлении легенды выполнена окончательно…
Примечателен разговор на совместном квартирнике. У музыкантов спрашивают: "Какими вы видите свои концерты в будущем, в идеале?". Майк буйно фантазирует: "Оркестр, трубы, стадион. Шоу". Цой не согласен с Майком, он гораздо скромнее: "Я думаю, рок-музыкант должен выступать в небольших клубах". Мечты сбылись с точностью наоборот - мы знаем, кто через восемь лет стал играть на стадионах, а кто - в маленьких залах.
Можно спорить — а не преувеличена ли роль Майка? Ну а кто это может сказать наверняка — все главные участники событий мертвы, кроме Натальи, но это именно её рассказ лёг в сюжет. Она — главная героиня фильма, и всё, что мы видим, мы видим её глазами. И нет никаких причин не доверять ей. Всё это — уже легенда.
В фильме есть и другие смысловые нагрузки, линии и штрихи, но - это вы смотрите сами) Я видел кино один раз. Уверен, что при пересмотре замечу ещё что-то, как это бывает всегда.
Вопрос, который мешает многим по каким-то квазипринципиальным соображениям посмотреть фильм. Чуваки, это вообще не должно волновать, это на …дцатом месте где-то. Какое отношение имеет Рома Зверь к русскому року? Да никакого. Поэтому у него всё прекрасно получилось. Я увидел первый кадр с Цоем, ассоциировал его с Цоем. Увидел первый кадр с Майком, ассоциировал его с Майком. И всё, безо всякого напряга. Какое отношение актёр, сыгравший Свинью, имеет к панку, а Троицкого — к журналистике? А сыграно прекрасно.
Пройдёт совсем немного времени, и фильм «Лето» будет восприниматься современниками не просто как прекрасная художественная вещь, но и как документ эпохи.
Мы с женой стоя смотрели на ползущие по экрану титры. В зале зажёгся свет, и звучала песня «Кончится Лето». Таких, кроме нас, было еще семь человек — свидетели того, что этот фильм не отпускает до последнего звука и кадра. Но - это только таких придурков, как мы))
Спасибо Кириллу и всем, чьи имена стоят в титрах.
